КОЖУХОВО ОНЛАЙН :: Просмотр темы

	Софокл Кожуховский , цитата:
	Патриарх в молодости, с родителями на берегу озера.

Итак, Алексей Михайлович Ридигер, родившийся в городе Таллине 23 февраля 1929 года. Он же – ныне покойный Патриарх Московский и всея Руси Алексий II.

"Я родился в буржуазной Эстонии в 1929 году, там же прошло мое детство и юность," – пишет тогда еще митрополит Таллинский и Эстонский Алексий.
После окончания в июне 1945 года восьми классов 6-й средней школы Таллина 17-летний Алексей Ридигер устраивается ризничим и алтарником в Александро-Невский Кафедральный собор Таллина и каким-то образом избегает призыва в армию. В октябре 1946 года становится псаломщиком в Симеоновском, а к весне и в Рождества Богородицы православных храмах. В сентябре 1947 года, невзирая на нормативы закона, предписывающие не принимать в духовные учебные заведения не служивших в армии, Ридигера зачисляют в Ленинградскую духовную семинарию. В апреле 1950 года, уже окончив семинарию, Алексей Ридигер рукополагается в сан священника и назначается настоятелем Йыхвиской Богоявленской церкви, откуда и начинается его настоящая карьера.

"Первым приходом, на котором я прослужил 8 лет, была Богоявленская церковь города Йыхви – центра эстонской сланцевой промышленности. Дальнейшее мое служение проходило в университетском городе Тарту; там же я был назначен и благочинным", – вспоминает митрополит Алексий. Заочно окончив в 1953 году Ленинградскую духовную академию, он служит по 1958 год настоятелем той самой церкви в Йыхви и, по совместительству, настоятелем Никольского прихода села Ямы. А с 1957 года настоятелем Тартуского Успенского собора, исполняя при этом функции благочинного округа.

Правда, перечисляя поочередно свои рукоположения и назначения, он обходит молчанием одну весьма существенную страницу своей биографии. А именно женитьбу на дочери настоятеля таллинской православной церкви Рождества Богородицы в аккурат перед принятием священнического сана. Дело в том, что по сложившейся в русском православии традиции, рукополагаются во священники лишь уже женатые мужчины. 22 августа 1958 года 29-летний рядовой священник, иерей Алексий становится протоиереем, что само по себе в те времена было необычно рано для возведения в высший священнический сан. Но, возможно, что-то объяснит следующая выдержка из документов архива:

"Агент "Дроздов", 1929 года рождения, священник православной церкви, с высшим образованием, кандидат богословия, в совершенстве владеет русским, эстонским и слабо немецким языками. Завербован 28 февраля 1958 года на патриотических чувствах для выявления и разработки антисоветского элемента из числа православного духовенства, среди которых он имеет связи, представляющие для органов КГБ оперативный интерес".

Мнения о специфике работы священнослужителей, сотрудничавших с органами безопасности большевиков, существуют разные. Кто-то считает их чуть ли не бойцами невидимого фронта, охранявшими мiрное счастье советских граждан. Кто-то убежден, что священников привлекали к такому сотрудничеству из-за каких-то их необыкновенных знаний и качеств. Однако правда, как всегда, внешне оказывается более прозаичной, чем продукты народных домыслов. И даже из цитируемого документа довольно быстро становится ясно, что речь идет о банальном стукачестве – на верующих прихожан, на случайных знакомых, на собственных собратьев. В частности, демонстрирует это и наш герой, достоинства которого тем временем тщательно оцениваются.

"К выполнению наших заданий относится с желанием и уже представил ряд заслуживающих внимания материалов, по которым проводится документация преступной деятельности члена правления Йыхвиской православной церкви Гуркина и его жены, злоупотребляющей служебным положением при оформлении пенсий некоторым гражданам (брала взятки). Проведением этого мероприятия предоставится возможность закрепить "Дроздова" на практической работе с органами КГБ. Кроме того, "Дроздов" представил также ценные материалы на разрабатываемого по делу-формуляр священника ПОВЕДСКОГО".

Последняя упомянутая деталь из "послужного списка" особенно примечательна. Протоиерей Валерий Поведский, которого с помощью агента "Дроздова" разрабатывало КГБ, – личность в церковных кругах известная. Когда во время войны священник подвергался неимоверным трудностям, оказался в оккупации, где умудрялся содействовать сопротивлению фашистам, при трагических обстоятельствах потерял сына и дочь. А оказавшись впоследствии с супругой и тремя оставшимися в живых детьми в лагере для перемещенных лиц под Таллином, он был практически обречен на десятилетия лагерей. Но, примечательно, что вызволить его из лагеря сумел не кто иной, как протоиерей Михаил Ридигер, отец будущего "куратора" о. Валерия со стороны КГБ, агента "Дроздова". Читая документы, нетрудно догадаться, что "разработка" о. Валерия Поведского была вменена в особую заслугу священнику "Дроздову".

Успешная работа энергичного православного священника-агента в органах КГБ была замечена высоким начальством, что гарантировало ему продвижение по служебной лестнице. Отчет ответственного за агента сотрудника органов лишний раз свидетельствует о том, как и из кого формировался авангард "советской Церкви", заявляющей сегодня о своей вероучительной исключительности и обладании особой благодатью.

"После закрепления агента на практической работе с органами госбезопасности в конкретных агентурных разработках намечаем также использовать его в наших интересах путем направления в капиталистические государства в составе церковных делегаций".

Однако и этот этап со временем был пройден, став трамплином для дальнейшей головокружительной карьеры будущего Первосвятителя.

"При вербовке учитывалось в будущем (после закрепления на практической работе) выдвижение его через имеющиеся возможности на пост епископа Таллинского и Эстонского. За период сотрудничества с органами КГБ "Дроздов" зарекомендовал себя с положительной стороны, в явках аккуратен, энергичный и общительный. Хорошо разбирается в теоритических (так в тексте. – ред.) вопросах богословия и международной обстановке".

Надо заметить, что "белое" (то есть женатое) священство в Русской Православной Церкви в отличие от "черного" (монашества) не имеет особых административных перспектив сделать карьеру. И, будучи уже благочинным Тарту-Вильяндиского благочиния Тартуской епархии, протоиерей Алексий оставляет жену и принимает 3 марта 1961 года монашеский постриг, становясь таким образом вполне приемлемой для органов КГБ кандидатурой для продвижения в соответствии с намеченным планом. Уже в августе того же года, иеромонах Алексий назначается епископом Таллинским и Эстонским, временно управляющим Рижской епархией, хотя хиротонисан (возведен в епископский сан) он будет лишь 3 сентября 1961 года. С ноября 1961 года епископ Алексий приобретает вполне профессиональную школу более высокого уровня сотрудничества с органами, работая в качестве заместителя председателя Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС).

Разумеется, работа рядового агента на периферии и деятельность его в статусе "князя церкви" – вещи, вероятно, одинаковые по сути, но несоизмеримые по уровню. И объектами наблюдений и суждений теперь уже одного из ведущих архиереев РПЦ становятся не какие-то сельские священники и прихожане, а люди, что называется, государственного масштаба.

"Мера, примененная к А. Солженицыну Президиумом Верховного Совета СССР о лишении его гражданства СССР, – пишет митрополит Таллинский и Эстонский Алексий 17 февраля 1974 года в своем резюме, – является вполне правильной и даже гуманной и отвечает воле всего нашего народа, о чем свидетельствует реакция советских людей на решение Президиума Верховного Совета. Церковные люди полностью одобряют это решение и считают, что к А. Солженицыну и ему подобным применимы слова ап. Иоанна Богослова: "Они вышли от нас, но не были наши" (1 Ин. 2,19). <...> Его имя и написанное им используется, особенно нашими политическими и церковными недругами, для разжигания ненависти и вражды против нашей Родины и Церкви, чтобы помешать разрядке международной напряженности и развитию добрососедских отношений между государствами Востока и Запада". Кроме "антисоветчины", будущий Патриарх (ныне один из наиболее восторженных почитателей Солженицына) находит в деятельности писателя и еще один изъян: "А. Солженицын не вправе выступать с оценкой деятельности Русской Православной Церкви, ибо, прежде всего, следует отметить поразительную неосведомленность в религиозных вопросах человека, который решился обличать и поучать церковную иерархию".

Не секрет, что большевики вовсю пользовались авторитетом Русской Православной Церкви для достижения собственных целей. Создавая впечатление активного участия религиозных деятелей в общественной жизни страны, они скрывали, однако, тот контроль, который оставался для этой "деятельности" главной основой. Разумеется, подобное было бы невозможно без своеобразной симпатии к органам со стороны самой Патриархии. Но, изначально будучи МГБэшной структурой, Церковь практически не могла существовать без тесного взаимодействия со своими "контролерами": любое неповиновение грозило бы, как минимум, искусным шантажом. Но подобные мысли, похоже, не приходили в голову никому из иерархов...

После падения большевистского режима в России, при открытии многих архивов было установлено, что с органами госбезопасности и разведки сотрудничали практически все сколь-нибудь значимые представители РПЦ, не говоря об иерархах – митрополитах, архиепископах и епископах...