КОЖУХОВО ОНЛАЙН :: Просмотр темы - к 2050-му году Европа примет Ислам (из Мифов)

Немного об исламе в Европе

Переименуют ли Евросоюз в Соединенные Мусульманские Штаты Европы?
Евросоюз: 2010-02-24 04:56:23
Чтобы лучше понять, куда движется Европа, с которой мы часто берем пример, спецкор «КП» Дарья Асламова отправилась в самое сердце западной цивилизации - Париж
И обнаружила: будущее Евросоюза может быть совсем не таким, как многие его представляют.
Февральская пятница в Париже. С неба льет дождь со снегом. В нескольких кварталах от Монмартра тысячи суровых мужчин раскатывают на тротуарах ковры и снимают обувь. Улочки рядом с бульваром Барбес перекрыты. «Не стоит вам туда ходить, мадам, - советует мне молоденький полицейский. - Они не любят, когда за ними наблюдают. А главное, спрячьте камеру». И оказывается прав. Как только я достаю фотоаппарат в самом сердце мужской толпы, на меня прыгает здоровенный негр с воплем: «Если не уберешь, разобью!» «Руки прочь, ублюдок!» - кричу я и размахиваю белым зонтом, следуя советам одного моего приятеля-француза. «Когда тебя атакует черный, - объяснял он мне, - веди себя, как он: вопи, жестикулируй перед его носом, подпрыгивай, выражай агрессию. Они не любят, когда кто-то играет по их правилам, особенно если это белая женщина».
Мгновение спустя я зажата в кольцо тяжко дышащих мрачных мужчин. Один из них с повязкой «секьюрити» на руке спрашивает меня по-английски: «Что вы здесь делаете, мадам?» - «Гуляю, я туристка». - «Тогда проходите быстрей». - «Почему? Мне здесь понравилось, я останусь». - «Вы не можете наблюдать за людьми, когда они молятся». - «Если люди не хотят, чтобы их видели, они могут молиться дома. Я в центре Парижа, на общественной улице. Только попробуйте меня тронуть!» «Я вас не трогаю, но не смогу обеспечить вашу защиту», - мягко говорит охранник. «А я в ней не нуждаюсь! Я в свободной стране под защитой законов!» Охранник что-то объясняет толпе, и она расступается.
«Аллах Акбар!» - мощный тысячегласный крик сотрясает парижские улицы и вдавливает меня в стену ресторанчика «Еврокебаб». Сотни людей распластались на земле в религиозной лихорадке, и мокрый снег падает на их спины. Эти люди верят не с оговорками и сомнениями, а всем существом! Ни в Кандагаре, ни в Багдаде, ни в Секторе Газа я не встречала столь неистовой веры в Аллаха, какую увидела в католическом Париже, самом беспечном и насмешливом городе на свете, в стране, выставившей Бога за дверь 200 лет назад! Как известно, Бог всегда возвращается в том или ином виде.
Пока парижские мусульмане строят мечети и собираются на пятничные молитвы, демонстрируя свою силу и сплоченность, изысканная и безбожная Франция проводит дебаты на тему французской идентичности: «Кто мы есть? Куда мы идем и чем француз отличается от остального человечества?» Дебаты затеяло правительство, напуганное приливом чуждой арабской крови, с намерением встряхнуть коренное общество, раскисшее и безвольное, и дать ему какие-то ориентиры, поводы для национальной гордости. «Мы пожинаем плоды закона 1974 года о воссоединении семей, когда рабочие-иммигранты из стран Северной Африки получили право привозить во Францию своих жен, детей и родителей, - говорит депутат Национальной ассамблеи Тьерри Мариани. - Вдруг выяснилось, что француз - это не происхождение, не религия и не цвет кожи, это просто человек с французским паспортом».
«НАША ЦЕННОСТЬ - ОТСУТСТВИЕ ЦЕННОСТЕЙ»
«Франция - это не только вино и сыр камамбер, - говорит известный французский писатель, автор книги «Мир без богов» Андре Гржебин. - Франция - это открытое общество, где нет религиозных или идеологических принципов. Мы знаем, что законы и даже религию - это мы придумали, человечество, а не Бог, не Карл Маркс и не Магомет. Именно этим Франция отличается от других стран, именно в этом я француз, а не потому, что я пью шампанское. Вы можете быть во Франции католиком, протестантом, мусульманином, евреем или коммунистом, но государство вас признает только как француза. Был во время Французской революции депутат, который сказал: «О евреях как о нации мы слышать не хотим. Но еврей как человек и гражданин для нас важен, как и все остальные». Был озвучен четкий принцип для всех. А если вам не нравится страна, уезжайте.
И никаких уступок! Однажды мой знакомый алжирский писатель (его дед был имамом в Алжире, а сам он атеист) поехал выступать во французскую школу. Директор школы ему говорит: «Ученики-мусульмане требуют специальный зал для молитв. Что делать?» А он - ему: «Вы не должны соглашаться. Нет зала для католиков или евреев, почему должен быть для мусульман?» Писатель приехал через полгода в эту школу, зал уже существует. И таких примеров масса. Я возмущаюсь, когда полиция стоит и смотрит, как целую улицу закрывают из-за пятничной молитвы. Хотите молиться, идите в мечеть». «Выражаясь языком Библии, ваши «пришельцы стали обнаруживать прихоти», - замечаю я.
«Вот-вот. Каждая такая уступка опасна. Но ведь дошло до того, что об этом нельзя говорить. Не потому, что государство запрещает, а потому, что неприлично. А вдруг тебя заклеймят кличкой расист?»
«Господин Гржебин, к вам приезжают люди, у которых уже есть своя идентичность. А что вы можете им предложить, чтобы они покорились обаянию новой родины?» - «Мы должны им показать силу свободы. Многие говорят, что у нас больше нет ценностей. Слепцы! Наша ценность в том и состоит, что у нас нет ценностей!». - «И тут ваше уязвимое место. У новых французов из Северной Африки есть Бог. А вы не можете убить их Бога, если у вас нет собственного. В вопросахрелигии вы неконкурентоспособны». - «Но это они едут к нам, а не мы к ним! Наша экономика процветает, потому что Бога нет, а есть свобода. Нет ни одной мусульманской страны, которая бы процветала. Это мы открыли нефть у них, а они эти деньги даже не сумели с умом употребить!» - «А мусульмане вам скажут, что вы были лишь орудием в руках Господа. Они сидели в пустыне и молились, и Бог послал им богатство - нефть и газ. Ага? Однажды в Пакистане меня с одним коллегой-журналистом местные люди позвали на обед. А за обедом спросили, указывая на мой крест: «Ты - христианка?» «Да», - ответила я с гордостью. А мой коллега испугался и ответил: «Я атеист». Его с оскорблениями выгнали из-за стола. То, что я христианка, люди приняли: Христос в Коране - вообще почитаемый пророк. Но они отказались обедать с безбожником. Для верующих мусульман вы, французы-атеисты, стоите ниже обезьяны, поскольку обезьяна хотя бы не отвечает за свои поступки. Меня повеселил ваш министр иммиграции Эрик Бессон, который заявил: «Светский ислам может и должен найти место в нашем обществе». Само выражение «светский ислам» абсурдно. Ислам светским быть НЕ МОЖЕТ! Это только в христианстве заложена возможность секуляризма: «Богу богово, кесарю кесарево». Молитесь Богу, но подчиняйтесь законам страны. В исламе государство, суды, школы,семья - все часть божьего промысла».
«Здесь я с вами согласен. Надежды на то, что мусульманский мир пойдет на реформы, как в свое время христианский, мало. Я был на одной лекции, где алжирский профессор говорил о необходимости изменений в исламе. Тут в зале поднялась возмущенная дама и заявила: «Как вы можете толковать о реформах, когдаКоран нам диктовал сам Бог. Кто же решится изменить слова Бога?» Это только в христианстве есть поле для сомнений, поскольку Библию писали люди. Мы сомневаемся, а они уверены. Но сомнение - это самое важное в жизни. Без него нет науки и движения вперед».

Целиком статья здесь http://www.kp.ru/daily/24446/610881/