Северная Пальмира или как москвички сорвались в Питер.
Триумфальное шествие до Питеру началось совсем внезапно. С того, что моя подруга предложила на праздники посетить культурную столицу.
Надо отметить, что предложение это поступило дня за три до начала этих самых майских праздников. Вся предвкушающая предстоящее веселье Москва уже спокойно ждала выходных, заблаговременно запасшись билетами до Санкт-Петербурга и забронировав себе там теплые места в гостиницах. А кто еще не успел - те носились по вокзалам - бюро путешествий, расхватывая еще не расхваченное.
Посему наша поездка находилась под большим таким знаком вопроса. Но кожуховцы не сдаются! И я, рассказав на работе сказку про клиента, жаждущего встречи, сорвалась на Ленинградский вокзал в надежде отхватить счастливые билетики хотя бы на ночной дополнительный поезд, хотя бы на сидячие места……
Ну вот за что боролись – на то и напоролись, и после некоторых мытарств на вокзале мне удалось-таки добыть сидячие места в поезде, отправлявшемся в 2:50 ночи…
Следующие пара дней прошли в томительном ожидании и мечтах…
И вот ответственный момент настал – мы устроились на сидячих местах по соседству с буйными фанатами Зенита и еще какими-то тунеядцами-алкоголиками. Ночь не обещала быть спокойной, что подтвердилось чуть позже, когда уже в полудреме пришлось наслаждаться веселыми песнями футбольных болельщиков… Да и спать было невероятно «удобно» - только в таких экстремальных ситуациях раскрывается потенциал человека, проявляется его гибкость, я бы даже сказала, гуттаперчевость…
Наконец прошли самые тяжелые 10 часов моей жизни и мы очутились на неизвестном вокзале. Потому что, как выяснилось позже, вокзал был Ладожский, а не Московский.
Прозвонив гостиниц 10, чтобы наверняка удостовериться в отсутствии мест, мы отправились на Московский вокзал за бабушками с квартирами, ибо на Ладожском оных бабушек не наличествовало. И тут нам повезло – мы обнаружили гостиничное бюро, где нам подыскали комнату. Не в центре, но недалеко от метро в весьма симпатичном районе. У очень милой и интересной пожилой женщины. Ежели кому будет интересно – рекомендую и могу телефончик подогнать
Закинули вещи, выслушали напутствие с указанием главных злачных мест города и отправились на Невский.
Хочу сказать, что меня приятно удивил этот город. Спокойный, старинный, красивый, обладающий какой-то необъяснимой притягательной силой. Невысокие дома, широкие просторные улицы, спокойные, красивые, стильно одетые люди… После Москвы все это особенно покоряло. Было странно и оттого еще более приятно поведение людей – никто не несся сломя голову и не пускал в ход локти и сумки, чтобы расчистить себе дорогу, никто не хамил, не ругался, не нервничал по поводу и без повода. Видя, что человек фотографирует, они не пытались проскочить перед объективом, дабы оставить на кадре свою голову, а терпеливо ожидали в стороне, пока съемка закончится. Когда им задавали вопросы, они не делали вид, что не знают, не местные, глухие, слепые, немые, вообще не существуют, и не отвечали односложно с видом сниходительного, но нервного и спешащего умника, разговаривающего с идиотом, а подробно, вежливо, доброжелательно отвечали, объясняли, помогали. Может быть, в Петербурге и тяжелее жить, сложнее найти хорошую работу, обеспечить себе безбедное существование. Но жители этого города не теряют своего достоинства, человечности, они остаются людьми, которые безумно любят свой родной город. Думаю, нам есть чему у них поучиться.
Восхитило метро – как, однако, легко разобраться в четырех ветках! Особенно таких коротких. И станции есть очень красивые – таких в Москве не найдешь, они в каком-то другом стиле сделаны… И еще рекламы гораздо больше, чем в московском метрополитене. Очень порадовала реклама мороженого – «Удойная сила». Фантазия русского народа не перестает удивлять.
Нам очень повезло с погодой. Обычно пасмурный Питер нас встретил ярким жарким солнцем и ясными днями. Солноватый воздух и свежий ветер дополняли приятное впечатление да и самочувствие тоже – такого отдыха у меня давно не было.
Итак, под слепящим солнцем мы прошли часть Невского проспекта с его красивыми зданиями, сочетающими в себе старину архитектуры и современные бутики и забегаловки, с уличными музыкантами и дорогими лимузинами на дорогах, с пестрой толпой и строгими памятниками.
Завернули около шикарного, поражающего сочетанием элегантности и роскоши Гранд Отеля «Европа» на б.Михайловскую улицу, заканчивающуюся Площадью Искусств. Это великолепный архитектурный ансамбль из трех основных частей:
1) здания Государственного Русского музея (бывшего Михайловского дворца) с его флигелями и садом
2) площади с памятником одному из величайших русских поэтов А.С.Пушкину и со сквером перед дворцом
3) улицы Бродского (б. Михайловской), связывающей площадь Искусств с Невским проспектом.
Русский Музей – крупнейшее в мире собрание отечественного искусства, основанный в 1895г. Расположен он в глубине парадного двора, отделенного от площади чугунной оградой, мимо которой мы вышли на набережную канала Грибоедова.
Вдоль канала мы добрели до храма Спас на Крови (церковь Вознесения Господня), возведенного по указанию Александра III и решению Синода в 1907 г. на месте трагической гибели императора Александра II. Народная молва утверждает, что до сих пор отсюда слышатся стоны невинно убиенного царя.
Безумно красивый музей-памятник «в чисто русском стиле», выложенный мозаикой, залитый лучами, казался вообще чем-то сказочным и нездешним. Это единственный православный собор, мозаичное убранство которого составляет 7 065 квадратных метров, - одна из крупнейших мозаичных коллекций в Европе.
Около Спаса на Крови у ограждения, за которым зеленел залитый майским солнцем Михайловский сад, играл уличный джаз-бэнд. Из двух человек. Которым удалось зацепить самую тонкую струнку души – настолько проникновенно, искренне, красиво они играли. Впервые в жизни я достала кошелек и подала кому-то на улице…
Марсово поле видели мы только издалека с Театрального моста. По набережной р.Мойки дошли до дома, где жил и закончил свою жизнь великий поэт А.С.Пушкин. Его судьба связана с известными лицами российской истории: в XVIII в. здесь жил фаворит императрицы Анны Иоанновны герцог Бирон, в 1-й трети XIX в. дом принадлежал княгине Александре Николаевне Волконской. Музей-квартира А.С. Пушкина является одним из самых почитаемых мемориальных мест города и одним из самых популярных музеев страны.
Далее по набережной мы добрели до Дворцовой площади - главной площади Санкт-Петербурга.
Зимний дворец, напротив которого грандиозное дугообразное здание Главного штаба с триумфальной аркой с «Колесницей Славы», а с восточной стороны здание штаба Гвардейского корпуса, и в центре — Александровская колонна, на пике которой ангел с крестом – памятник Отечественной войны 1812 года. Самое удивительное в этом памятнике то, что установленный без креплений он держится только силой собственной тяжести.
Следующим этапом нашей прогулки стал Исаакиевский собор - выдающийся памятник архитектуры позднего классицизма, до Октябрьской революции - главный кафедральный собор Санкт-Петербурга. Мрачная величественность его колонн, его особые величие и роскошь, выраженные и в размерах здания, и в богатстве каменного убранства, определились тем значением, которое ему придавал дом Романовых: собор посвящен Петру I и назван в честь св. Исаакия Далматского, в день памяти которого родился Петр I. Увы, полюбоваться панорамой города с верхней колоннады собора, с высоты в 43 м нам не посчастливилось – было уже поздно.
Дальше мы дошли до Адмиралтейского сада на берегу Невы и памятника Петру I – Медного Всадника. Адмиралтейство - один из красивейших памятников раннего классицизма в Северной столице. Кораблик на его шпиле - символ Санкт-Петербурга. С петровских времен Адмиралтейство было одновременно крупнейшей судоверфью и органом управления флотом.
Медный всадник был основан в 1782 году по приказу Екатерины II, о чем гласит надпись на постаменте. Пьедестал из цельного камня в виде волны - один из самых впечатляющий элементов памятника. Как память о том, что именно Петр Великий завоевал для России выход к морю.
Существует множество историй свидетельствующих о том, что люди верили в его сверхъестественные силы. Одна из них относится к драматическому для России 1812 году. Петербургу угрожала опасность наполеоновского вторжения, и государь Александр Павлович распорядился вывезти статую Петра Великого в Вологодскую губернию. Для этой акции специально была приготовлена плоскодонная баржа и выработан подробный план эвакуации монумента в безопасное место. В это время некоего капитана Батурина стал посещать один и тот же таинственный сон. Во сне он видел себя на Сенатской площади рядом с памятником Петру Великому. Вдруг голова Петра поворачивается, всадник съезжает со скалы и по петербургским улицам направляется к Каменному острову, где в то время жил император Александр I. Бронзовый всадник въезжает во двор Каменностровского дворца, из которого навстречу ему выходит озабоченный государь. "Молодой человек, до чего ты довел мою Россию, – говорит ему Петр Великий, – но пока я на месте, моему городу нечего опасаться!" Затем всадник поворачивает назад и снова раздается звонкое цоканье бронзовых копыт его коня по "потрясенной мостовой". После таких снов капитан добивается свидания с личным другом императора князем Голицыным и рассказывает ему о своем сне. Пораженный рассказом Голицын пересказывает сновидение царю, после чего, как утверждает легенда, Александр отменил свое решение о перевозке монумента. Статуя Петра остается на месте, и, как это было обещано вещим сном Батурина, сапог наполеоновского солдата не коснулся петербургской земли. А.С. Пушкин использовал этот фантастический сюжет в своей поэме, и бронзовый монумент Петра стали называть в Петербурге "Медным всадником".
Далее узкими улочками, каждая из которых хранит в себе отрезок истории, мы снова направились к Невскому. Поразил своим великолепием Казанский собор. Он был возведен на месте небольшой церкви, в которой находилась чудотворная икона Казанской Божьей Матери, в честь которой собор и был назван. По требованию Павла I храм должен был походить на собор Святого Петра в Риме. На возведение собора ушло десять лет.
Именно со строительства Казанского собора начался "золотой период" российского зодчества, а Петербург окончательно принял вид столицы Российской империи. Невский проспект стал не просто магистралью, соединяющей Александро-Невскую лавру с центром города, а парадным городским проспектом. Перед Казанским собором разбит живописный парк, в центре которого установлен гранитный фонтан, перенесенный сюда с дороги на Царское Село.
На этом наше перводневное путешествие по Питеру завершилось, если не считать захода в пару магазинов и в Сбарро, где мы отведали какой-то несъедобной пищи.
В итоге дико уставшие, сонные, но абсолютно счастливые мы добрались до снятой комнаты и нас в этой день не стало.
Хотели утром встать пораньше ради Петергофа, однако сказалась тяжелая поездка в сидячем вагоне – только в полдень удалось себя поднять с постелей и ужаснуться времени.
Пришлось практически бегом собираться и лететь на Балтийский вокзал, откуда можно было добраться общественным транспортом до Петергофа. Пока мы ехали в маршрутке – сначала по окраинам города, затем мимо старинных усадеб, садов, зданий в стиле классицизма – мне каждые пять минут хотелось остановить машину, чтобы выйти и прогуляться по этим чудесным местам. Однако цель путешествия была явно другая.
В результате до Петергофа мы все же добрались за час до отключения фонтанов. Опять же шикарная погода делала свое дело – Петергоф с его дворцами, садами и фонтанами выглядел великолепно, сиял старинной роскошью и полностью захватывал внимание.
Опять же историческая справка - Ансамбль парков Петергофа, его величественных дворцов, 144 фонтанов и 3 каскадов, золоченых статуй богов и героев древности является триумфальным памятником успешного завершения борьбы России и выхода к Балтийскому морю.
Через Верхний сад, расположенный над естественным склоном, мимо великолепных фонтанов и аллей, мимо Большого дворца - самого значительного архитектурного сооружения всего петергофского ансамбля – мы прошли до Нижнего парка.
Большой каскад и его центр – фонтан, изображающий Самсона, разрывающего пасть льву, мы застали еще работающим. Золотые статуи, радуги в струях воды, затейливая роспись и каменные своды притягивали взгляды и не хотели отпускать. Но нужно было посмотреть все.
Поэтому мы все же по уже цветущей аллее с фонтанами вдоль Самсоновского, а потом Морского канала дошли морского вокзала и пристани Петродворец на Финском заливе.
Нужно отметить, главную особенность петергофской системы водоснабжения – отсутствие каких-либо водонапорных сооружений и насосов. Эта система построена на основе принципа сообщающихся сосудов - разница в уровнях, на которых расположены пруды и фонтаны. Обследуя местность, Петр нашел несколько водоемов, питающихся бьющими из-под земли ключами, которые и были объединены в единую водоводную систему.
С залива уходить тоже не хотелось. Соленый ветер и жаркое солнце, крики чаек, теплая вода среди камней и мелкие барашки на волнах и море, море, море… Мне показалось, что я в раю. Может, так и было?
В волны Финского залива мы по традиции, даже по суеверию, бросили монеты. Хотя и так понятно, что вернемся. Крикливые чайки шустро набросились на блестящие предметы, полетевшие в воду.
Вечерело быстро, фонтаны уже отключили, но мы успели еще посмотреть Монплезир – очень красивый, легкий, изящный дворец, расположенный на искусственно созданной террасе у самого морского берега, Тритона у Большой оранжереи, Римские фонтаны и Каскад драконов (он же Шахматная гора). Они уже тоже не работали, однако с отключенной водой не потеряли своего великолепия.
На этом наша прогулка по Петергофу завершилась, чтобы в следующий мой приезд продолжиться. И мы, взглянув краем глаза еще на Собор святых Петра и Павла, отправились обратно на Невский.
По причине уничтожающего голода решено было посетить «Елки-Палки», где сервис прямо-таки удивил своим качеством и скоростью. Мы не могли сделать заказ примерно полчаса. Это как минимум. А еще в тамошней «Тележке с закусками» постоянно заканчивалась пища и никто из официантов не стремился как-то это исправить. Однако «Елки-Палки» все равно стали спасительной пристанью для оголодавших москвичек, где они, то есть мы провели часа два, не меньше. Подруга моя даже выразила пожелание остаться там навсегда.
Наемшись, напимшись и согремшись в уютной забегаловке, мы решили совершить очередной променад по центру с целью купить билеты на ночную экскурсию по Неве. В результате на Невском к нам откуда-то сзади подкрались милые ребята, один из которых просил нас одарить его друга поцелуем в щечку в честь дня рождения. Все-таки уже взрослый мальчик стал – 18 лет! Мальчики вызвались нас сопровождать по их родному городу. Причем, что особенно польстило, они нас приняли за местных и долго отказывались верить, что это не так. Я уже не говорю о том, что мы им привиделись ровесницами…. Комплимент мы оценили.
И опять началась прогулка вдоль канала Грибоедова, до Спаса на Крови и далее до пристани, куда нас оправили за билетами. Здесь на наш зов вылез какой-то непонятный молодой человек, который сумбурно наговорил что-то об отсутствии билетов и немедля приступил к основной части своей пламенной речи – предложил прокатиться за полцены. Для этого нам нужно было всего-навсего прикинуться его старыми друзьями, придя в назначенное время к теплоходу. На том и порешили.
Дальше снова по набережной Мойки, мимо квартиры Пушкина, какими-то темными дворами мы проводили мальчиков до Невского, где с ними и распрощались.
До теплохода оставалось еще часа полтора, и мы пошли изучать ночные улицы и переулки центра города. Темные и немного пугающие, что придавало им особую таинственность и притягательность. На Дворцовой площади собирались байкеры и роллеры, по улочкам бродили не слишком трезвые люди, основные памятники архитектуры красиво подсвечивались ночными разноцветными огнями. Забрели мы далеко…. Где и обнаружили, что до отправления теплохода осталось полчаса, а мы неизвестно где, причем явно не близко.
Увлекательное это занятие – бег по пересеченной местности центра Северной Пальмиры. Ночью. По темным узким улочкам. В довольно смутном направлении. На время. В общем, весело. Успели минута в минуту.
С языками через плечо разыграли сцену невероятно радостной встречи с «давним» (2 часа – это тебе не хухры-мухры) другом и были наконец-то посажены на скамеечку теплохода, дабы лицезреть с него разводящиеся мосты и ночную Неву. Укутались пледами и поплыли…
По реке Мойке мимо музея-квартиры Пушкина, музея-квартиры Ленина,
И вот они – великолепные огни Невы, ее светящиеся набережные и мосты, разливающие свет по водам реки. Холодный ветер терял свою власть – на него никто не обращал внимания. Великолепие ночного Петербурга с реки невозможно описать. Увы, предательски сел аккумулятор в фотоаппарате… Зато есть лишний повод обязательно повторить эту экскурсию в следующий раз.
Мимо Адмиралтейства и Меньшиковского музея плыли до Дворцового моста, где мы увидели, как он разводится. Люди с набережных и с других теплоходов кричали и махали руками, как дети – почаще бы такое настроение нас всех посещало. А лучше, чтоб оно не уходило.
Проплывали Зимний дворец, а на другом берегу стрелку Васильевского острова с ее Ростральными колоннами. Вдоль Дворцовой набережной достигли наконец Троицкого моста, увидели, как разводится он, и поплыли обратно по Фонтанке.
Летний сад, Михайловский замок, Аничков мост… Гирлянды ночных огней и потрясающая архитектура в их неоновом свете, отражения и блики в темной воде…
Видели один из самых маленьких памятников в Петербурге - бронзового Чижика-Пыжика. За 11 лет существования Чижика несколько раза похищали. Памятник находили в том числе и в пунктах приёма цветного металлического лома. Один раз Чижик-Пыжик так и не нашелся, и его восстановили по сохранившейся модели. Все расходы из любви к Северной столице покрыл московский меценат, пожелавший остаться неизвестным. Первый памятник Чижику-Пыжику был открыт осенью 1994 года на Фонтанке напротив дома N6, где в 1835 году по инициативе принца Петра Ольденбургского основали Императорское Училище правоведения. Будущие правоведы носили мундиры желто-зеленого цвета, за что их прозвали "чижиками-пыжиками".
И вот мы снова вернулись на пристань, совершенно замерзшие, но полные впечатлений и восхищения от экскурсии.
Оставался самый сложный этап нашего путешествия в Питер – продержаться до утра, до открытия метро. Ибо в 2 часа ночи никак уже нельзя было добраться до снятой квартиры.
Желание выпить чашечку кофе для бодрости в какой-нибудь теплой кафешке привело нас в одну из местных блинных под названием «Чайная ложка». Этакая советская забегаловка с коммунистическими ценами, но при этом весьма вкусной кухней. Кухня эта включала в себя блины со всевозможными начинками, разнообразные салаты и несколько сортов ароматного чая. Пришлось потревожить сонных официантов, которые в данное время суток не слишком горели желанием обслуживать полуночников. Там мы сначала наелись, а потом благополучно уснули до открытия метро.
Раннеутренний Петербург неприятно удивил количеством мусора на тротуарах и множеством полупротрезвевших личностей, так и норовивших упасть куда не следует. Резкий контраст с дневными чистыми и ухоженными улицами, по которым неторопливо бродят веселые и спокойные туристы и аборигены.
Чуть не проспав свою станцию, мы добрались-таки до дома и отрубились.
Предварительно был поставлен будильник – девушки честно собирались успеть посетить Исаакиевский собор, дабы лицезреть панораму города. Кончилось тем, что будильник был выслушан, но его призыву мы не последовали, решив: «А, может, ну ее – Исааку?» И обратно погрузились в мир сновидений.
Потом хозяйка приготовила нам наш последний питерский завтрак, мы собрали вещи и отправились на вокзал. Грустно было уезжать, но приятно осознавать, что это далеко не последний раз. Что этот город подарил нам целых два чудесных дня жизни, которые в свете ее короткой продолжительности особенно бесценны. Как любой отпущенный нам день.
На этой философской ноте завершаю свой бесконечный отчет. И мечтаю поехать в Северную Пальмиру в период белых ночей.
Предыдущая тема
Наверх Вниз 
